«Хочу забрать в кармане Каму…»
Урал с давних пор использовался правителями России как место ссылок неугодных. С сентября 1812 г. по сентябрь 1814 г. в Перми жил русский государственный деятель М. М. Сперанский, судьба которого – пример резких взлетов и падений. Сын бедного священника, он сделал блестящую карьеру, мечтал провести в России либеральные реформы.
По поручению императора Александра I Михаил Михайлович Сперанский составил план государственных преобразований. Он выступал за придание монархии вида конституционной, предлагал ввести элементарную законность,
выборность части чиновников, сосредоточенность законодательных, исполнительных, судебных функций в Государственном совете – высшем совещательном органе при императоре. Консервативно настроенные дворяне были им недовольны, называли выскочкой и добились того, что его имя стали связывать с государственной изменой. Это и привело к падению М. М. Сперанского. В 1812 г. он был сослан в Нижний Новгород, а затем в Пермь29.
Опальный статс-секретарь поселился в Перми в доме купца Ивана Николаевича Попова. Записи этого пермяка и послужили основой для публикации академика А. Ф. Бычкова в «Русской старине» (1902). Писали о ссылке М. М. Сперанского дореволюционные пермские краеведы Д. Д. Смышляев, А. А. Дмитриев, библиограф Сперанского М. М. Корф. Уделяли внимание теме ссыльных советские исследователи. Интересный материал о М. М. Сперанском собрал М. С. Альперович.
Михаил Михайлович Сперанский приехал в Пермь с юной дочерью, родным братом Козьмой и братом жены Френсисом Стивенсом. Семья была его утешением в ссылке и его огорчением за их вынужденное положение. В их доме, по словам хозяина квартиры, существовал строгий распорядок дня. До прогулки утром отец учил дочь словесности и другим предметам. Всегда прогуливался с нею. После обеда читал вслух для домашних легкие сочинения, романы. Михаил Михайлович являлся заботливым наставником для
всех членов семьи. Брат Козьма говорил: «Нуля не стоила вся моя прежняя жизнь и все мое учение университетское против нынешней жизни и беседы с братом; в полгода я сделался и добрее, и умнее, и образованнее» 30 .
Историк В. С. Верхоланцев отмечает, что «пермское общество отнеслось к новому члену очень недружелюбно. На визиты Сперанского к местным чиновникам ответных визитов не последовало. Появление Сперанского в Рождество-Богородицкой церкви во время архиерейского богослужения вызвало смущение тогдашнего епископа пермского Иустина. Мало того, в переднюю Михаила Михайловича были посажены будочники. Городничему (полицмейстеру) с частными приставами вменено в обязанность посещать без церемонии, во всякое время, квартиру Сперанского, и о том, что они там увидят и услышат, рапортовать кому следует» 31. Очевидно, и сам М. М. Сперанский тяготился пермским обществом. Хотя, по свидетельству очевидцев, М. М. Сперанскому не чужды были развлечения с простым народом. Играя в «горелки» и бегая с девицами на загородных полянах, ссыльный говорил: «Тысячу раз согласен бегать, чем сидеть подле губернатора за карточным столом» 32.
«Когда наступала весна, с того времени до глубокой осени Михаил Михайлович прогуливался четырежды в день, дважды до обеда, в ту же минуту после обеда и, наконец, вечером, причем он уходил с книгой в лесок и на крутом берегу Камы читал там почти до захождения солнца. Летом он, можно сказать, не жил в доме и одевался очень-очень легко. Осенью и зимой ходил очень быстро и мехового платья не носил» – таков, по словам очевидца, был образ жизни М. М. Сперанского.
Иногда устраивались развлечения для всей семьи. Играли в «горелки» и бегали на загородных полянах, катались на устроенной при квартире горке, организовывали театрализованные сцены: «Выдумывали фарсы. Они и все люди наряжались воинами, заставляли его бегать от них по комнатам и в кабинете, когда все успевали его окружить, дочь приставляла к груди кинжал с криком: “Сдавайся, злодей-изменник!” Шутки таковые придумывались с разными переменами».
Установились знакомства и симпатии с некоторыми пермяками. Это были хозяин квартиры И. Н. Попов, квартировавший во флигеле дома Попова инспектор семинарии игумен Иннокентий, купец Д. Е. Смышляев, В. А. Веселовский и X. Я. Лазарев.
М. М. Сперанский переживал не столько за свое отстранение от государственных дел, сколько беспокоился за положение своей семьи. Получив запрет пермского губернатора на выезд дочери, Сперанский делился с И. Н. Поповым:
«Пусть я виноват, пусть сошлют меня в Нерчинск, но чем виновата дочь моя? За что она должна страдать? Общество у губернатора и везде для нее закрыто, образование достигло до той степени, что большего не могу здесь ей дать». Он писал своему другу А. А. Столыпину: «Из всех горестных моих приключений сие было самое горестное и, может быть, первое, которое до души меня тронуло. Видеть мою семью в ссылке – и где же? – в Перми. Надобно, чтоб я вам дал некоторое понятие о сем городе. Зима стала в сентябре. 32 градуса – мороз обыкновенный, а бывает и до 38. Соленые огурцы – лакомство и редкость; судите о других овощах. С трудом можно достать картофелю; рыбу и говядину привозят из Сибири; всё почти население составлено из ссыльных» 33.
На неоднократные просьбы Сперанского ему было предоставлено право жить в своем имении Великополье Новгородской губернии. 19 сентября 1814 г. он простился с Пермью. Почтмейстер и еще некоторые доброжелатели провожали семью Сперанских до Оханска. На прощание М. М. Сперанский сказал: «Мне жаль, что не могу с собою увезти в кармане Каму вашу»34.
О. А. Мельчакова
_______________
29. ГАПК. Ф. р-1625. Оп. 1. Д. 50. Л. 2; Русская старина. 1902. № 5. С. 231.
30. ГАПК. Ф. р-1625. Оп. 1. Д. 50. Л. 33.
31. Верхоланцев В. С. Город Пермь, его прошлое и настоящее. Пермь, 1994. С. 77.
32. ГАПК. Ф. р-1625. Оп. 1. Д. 50. Л. 33.
33. Сперанский М. М. Из письма к А. А. Столыпину // Пермский край. Пермь, 1992. С. 93.
34. ГАПК. Ф. р-1625. Оп. 1. Д. 50. Л. 34.
