Житие Ивана Русских (Герман Михайлович Матвеев)

Природа мудра. И всегда права.

С течением времени она сглаживает, приглушает, отодвигает в дальние глубины памяти воспоминания о бедах и несчастьях, о боли и страданиях, пережитых человеком, но никогда не стирает их полностью, при условии, разумеется, что мозг не повреждён и не имеет патологических возрастных изменений. Проходят годы, а то и десятилетия, когда человек решается поделиться пережитым с другими людьми. А есть и те, которые считают своим долгом донести до потомков «всю правду» о времени и о себе. Даже если это горькая правда.

К очень болезненной теме относятся воспоминания о пребывании в фашистских лагерях. Их крайне мало. Огромную ценность представляют те воспоминания, которые созданы по дневниковым  записям, сделанным  в неволе (это вообще величайшая редкость!), и те, что начаты сразу же после окончания Великой Отечественной войны. Так, с 1947 года и более полувека работал над воспоминаниями  известный пермский библиофил, краевед и коллекционер Михаил Александрович Луканин (1911-2003), лишь в 2003 году, за несколько месяцев до смерти решившись издать свою книгу мемуаров «Там, в Финляндии…» о своей трагической одиссее в фашистском плену.

На два года раньше – в 2001-м – опубликовал книгу о мытарствах в фашистской неволе его собрат по несчастью Герман Михайлович Матвеев [1], прошедший через ад нацистских лагерей, в том числе, как и М. А. Луканин через лагеря в Финляндии и Норвегии. И ад этот был реальный,  пострашнее того, что описан Данте Алигьери в «Божественной комедии». Надо сразу сказать, что Герман Михайлович, как и мой отец, тоже хлебнувший лиха в немецком плену, до конца своих дней находился под «опекой» советских «органов». Поэтому, думаю, Герман Михайлович так и не решился опубликовать воспоминания о тех горьких для него годах под своим именем, скрывшись под литературным псевдонимом Иван Русских[2]. Многое, надо полагать, не досказав, не удержав в памяти, поскольку его первые тайные записи, возможно, всё ещё лежат спрятанными на территории концентрационных лагерей, где ему пришлось испить бездонную чашу страданий и унижений подневольного человека. Без этих дневников, которые могли бы освежить память, сколько фактов, событий, имён безвозвратно исчезло в бездне прошедшего времени!

Не менее, а, возможно, более страшным для Германа Михайловича, как и для миллионов других советских людей, оказалось быть людьми «второго сорта» уже после войны, не одно десятилетие нести клеймо «предателя» из-за того, что попали к врагам в плен. Горечь от несправедливого к ним, бывшим пленным бойцам Красной Армии, к гражданским лицам, угнанным на работу в Германию и в страны-сателлиты фашистского рейха (такие, например, как Финляндия) или на оккупированные гитлеровской армией  территории (в частности, в Польшу, Норвегию), осталась в душе Германа Михайловича на всю жизнь. И горечь эту не смогли заглушить ни вручённый позже орден Отечественной войны II степени, ни многочисленные медали, а их он получил более десятка. Поэтому вполне естественно, что Герман Михайлович обращается к этой тревожившей его всю послевоенную жизнь теме в книге «Записки Ивана Русских»: «Кто я? Изменник? Трус? Но я не изменял Родине и никогда не сделаю этого […]. Я должен был драться до последнего патрона, последний оставить для себя. Воюя в обороне, конечно, можно определить, когда будет последний патрон и когда нужно стрелять в себя, чтоб не попасть в плен. А если дан приказ, во что бы то ни стало прорваться из окружения, то его нужно выполнять. Где тут оставлять последнюю пулю? Кроме того, к винтовке дан штык. Кто же посреди боя будет стреляться, когда ещё есть надежда прорваться и, значит, выполнить приказ? А застрелиться – значит раньше выйти из боя, как дезертиру подвести товарищей. Наверное, не всегда нужно думать о последней пуле, а драться, пока можешь»[3].

Война для Германа Матвеева, рядового 225-го отдельного сапёрного батальона, расквартированного в селе Квасово Гороховского района Волынской области, что на Западной Украине, началась 22 июня 1941 года. Повоевать молодому бойцу пришлось недолго: через несколько дней при выходе из окружения он был контужен и взят немцами в плен. Но судьба улыбнулась Герману Михайловичу, уберегла от смерти, заставив, однако, позже заплатить втридорога за счастливый дар остаться в живых. Гитлеровцы, чтобы, видимо, не отягощать себя пленными, согнали их в пустой домик и… забросали гранатами. Германа Матвеева спасло то, что его придавило грудой тел, и немцы, добивавшие раненых, не обнаружили молодого бойца. Вдвоём с красноармейцем, также чудом спасшимся от гибели, они выбрались из злополучного дома и двинулись на восток в надежде выбраться из окружения и соединиться со своими войсками.  И  судьба, только что одарившая Германа счастьем, преподнесла ему очередной (на сей раз крайне не радостный) сюрприз: 1 июля 1941 года  он столкнулся с украинскими полицаями-националистами, которые, стараясь выслужиться перед гитлеровцами, сдали его немецким солдатам[4]. Так Герман Матвеев второй раз попал в плен. И начался его долгий и горький путь по концентрационным лагерям.

Несколько дней Германа Михайловича продержали в лагере города Луцка, потом перебросили в Польшу, в город Холм, где он пробыл три месяца, затем последовал перевод в Германию: вначале он находился в Нойбранденбургском лагере, затем в лагере города Барт. Из Германии Германа Михайловича переправили в Финляндию, где он прошёл через два лагеря – в городе Пори и городе Пойкоярви. Затем была Норвегия  – лагерь Ставангер и лагерь в городе Гардемоен[5]. В неволе, а зарубки в его памяти и на сердце оставили тринадцать (вместе с транзитными) фашистских концлагерей, всех названий и мест дислокации которых он не запомнил, Герману Михайловичу пришлось заниматься тяжким трудом – убирать снег, разгружать уголь, бетонировать дороги на аэродромах, работать  в сельском хозяйстве, валить деревья в лесу и пилить дрова. И делать это плохо одетым, страдая от холода зимой и от гнуса в летнее время, будучи почти постоянно голодным и часто жестоко избиваемым охранниками и их предателями-прислужниками.

В Пори, вспоминал Герман Михайлович, «били по поводу и без повода, в основном деревянными брусками (сечением четыре на четыре сантиметра и длиной полтора метра)»[6]. Жестокостью  отличались не только охранники и конвоиры, садистами оказывались и врачи в лагерном ревире (санчасти), которым, казалось бы, по долгу своей профессии полагалось быть милосердными. Герман Михайлович приводит такой пример: «[…] немецкий врач развлекался […] тем, что вырывал «козьей ножкой» у желающих пленных здоровые зубы. При этом не делал никаких обезболивающих уколов. При этом он проявлял человечность – за каждый выдернутый зуб давал добровольцу полбулки хлеба. Некоторые пленные сами шли к нему подзаработать хлеб»[7]. Почему же они шли на такие муки? Ответ очевиден: у этих пленных, доведённых до крайнего отчаяния, срабатывала железная логика, основанная на жестоком лагерном опыте: «Ведь смерть всегда рядом, а мёртвому зубы ни к чему. Так пока жив, хоть подкрепиться лишним куском хлеба»[8].

Освобождённый союзниками в мае 1945 года, с июля по сентябрь 1945 года Герман Михайлович проходил на станции Суслонгер Марийской АССР госпроверку в органах контрразведки «Смерш», после чего был направлен в распоряжение командования 47-й учебно-стрелковой дивизии по первой категории[9]. До 1947 года работал грузчиком Куршинского механизированного лесного пункта  в  Тумском  районе  Рязанской  области[10].

Несмотря на крутые повороты судьбы, а серьёзные испытания она ему преподносила часто, молодой человек не сломался и не отчаялся. Ибо корни его были глубокими и крепкими:  Герман Михайлович принадлежал к известному на Урале роду Матвеевых – революционеров, общественных деятелей, не чуждых и литературного творчества. Многие из них писали стихи, очерки, рассказы, оставили воспоминания, а дядя – Владимир Павлович  Матвеев –  является автором книг «Золотой поезд» («Комиссар золотого поезда») и «Разгром Хлябинского совнаркома». К сожалению, и по Матвеевым прошёлся сталинский каток – немалое число их было репрессировано (даже посмертно, как, например, Павел Александрович Матвеев, именем которого была названа улица в городе Перми, которую позже, после его кончины, переименовали в улицу Революции). Был репрессирован и отец Германа Михайловича –  Михаил Павлович Матвеев, красный командир, боевой биографией которого сын очень гордился[11].

Герман Михайлович Матвеев родился 19 февраля 1921 года в селе Веретья Лёнвинской волости (ныне – территория города Березники Пермского края). В этом же году он был перевезён родителями в город Пермь. В 1937 году Герман окончил семь классов школы № 21 имени С. М. Кирова и поступил в Пермский строительный техникум, с лета 1937 по август 1938 года работал учеником в столярной мастерской гордеткомиссии. Осенью 1938 года поступил в Пермский нефтяной техникум, но окончить его не успел, поскольку в конце апреля 1941 года Кагановическим райвоенкоматом города Перми  был призван в Красную Армию.

А затем началась война… И был плен…

Вернувшись после страшных мытарств и многочисленных проверок на родину, Герман Михайлович восстановился в 1947 году в Пермском нефтяном техникуме, окончил его с отличием в 1948 году и был оставлен в техникуме преподавателем специальных дисциплин. В июле 1959 года перешёл в трест «Пермнефтеразведка» инженером по структурному и поисковому бурению. В 1961 году окончил Московский всесоюзный заочный политехнический институт и получил звание горного инженера. С 1966 года и до выхода на пенсию в 1981 году Герман Михайлович трудился главным инженером проекта, старшим научным сотрудником, заведующим сектором, и. о. заведующего лабораторией в Пермском филиале Всесоюзного НИИ буровой техники.

В эти годы Герман Михайлович опубликовал сорок работ по специальности,  получил четыре авторских свидетельств на изобретения в области бурения и выпустил две книги: первая – «Спутник буровика структурного бурения», она написана в соавторстве с В. И. Галкиным и издана в Москве в 1970 году; вторая  – «Типовые задачи по структурному бурению» – вышла в свет в столице в 1973 году.

Непродолжительное время, в 1983 и 1984 году, Герман Михайлович преподавал в Пермском политехническом институте, в 1985 году работал лаборантом в Пермском нефтяном техникуме.

Особо значима общественная и краеведческая деятельность Г. М. Матвеева, которой он всецело отдался после выхода на заслуженный отдых. Герман Михайлович не мог сидеть без дела, его неутомимая натура требовала действий. Решительных и скорых. И, главное, результативных. Так, Герман Михайлович принимал самое активное участие в создании и работе клуба добровольного общества книголюбов «Светоч», более двадцати лет возглавлял Индустриальное районное отделение Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК), занимался разработкой программы и устава городского клуба «Пермский краевед», был его председателем. Вполне закономерным стало награждение Германа Михайловича нагрудным знаком ВООПИиК «За активную работу в обществе».

Герман Михайлович внёс большой вклад в сбор материалов и создание исторических музеев в Пермском нефтяном колледже, Пермском железнодорожном техникуме, Пермском медицинском училище, истории комсомола Ленинского района и истории Индустриального района города Перми, краеведческого уголка в школе № 2 города Краснокамска. Очень активно Герман Михайлович занимался лекторской деятельностью и пропагандой краеведческих знаний. По его инициативе и при его участии был подготовлен документальный сборник писем военной поры[12], издание которого расширило круг источников по истории Великой Отечественной войны 1941-1945 годов.

Умер Герман Михайлович Матвеев 2 апреля 2010 года. Похоронен на Северном кладбище города Перми. Личный фонд-коллекция  Г. М. Матвеева  – р-1706 – хранится в Государственном архиве Пермского края[13].

3, 9-10, 12 ноября 2010 г., г. Пермь.
В. С. Колбас, член Союза журналистов России

____________________________

[1] Биографические сведения о Г. М. Матвееве см.: Быстрых Т. И. Матвеев Герман Михайлович // Краеведы и краеведческие организации Перми: Биобиблиогр.  справочник. – Пермь, 2000. – С. 174–175.

[2]См.: Матвеев Г. М. Записки Ивана Русских. – Пермь, 2001.

[3]Там же. – С. 7-8.

[4]Там же. – С. 13-14, 17

[5]Из протокола допроса Г. М. Матвеева, рядового 225-го отдельного сапёрного батальона, в Тумском РО МВД Рязанской области // Годы террора: Книга памяти жертв политических репрессий. – Пермь, 2007. – Ч. 5. – Т. 1: Война глазами военнопленных.  Красноармейцы в немецком плену в 1941-1945 гг. (по рассекреченным документам советской контрразведки, хранящимся в Государственном общественно-политическом архиве Пермской области): Сб. док-тов. – С. 74. Написание географических названий дано по книге воспоминаний Г. М. Матвеева.

[6]Матвеев Г. М. Записки Ивана Русских. – Пермь, 2001. – С. 47.

[7]Там же. – С. 54.

[8]Там же.

[9]Из протокола допроса Г. М. Матвеева, рядового 225-го отдельного сапёрного батальона, в Тумском РО МВД Рязанской области // Годы террора: Книга памяти жертв политических репрессий. – Пермь, 2007. – Ч. 5. – Т. 1: Война глазами военнопленных.  Красноармейцы в немецком плену в 1941-1945 гг. (по рассекреченным документам советской контрразведки, хранящимся в Государственном общественно-политическом архиве Пермской области): Сб. док-тов. – С. 73 (сн.).

[10]Там же. – С. 73. Матвеев Г. М. Записки Ивана Русских. – Пермь, 2001. – С. 77.

[11]См.: Гладышев В. Ф. Из рода Матвеевых // Вечерняя Пермь. – 1987. – 9-12 декабря; Государственный архив Пермской области: Путеводитель. – Пермь, 2007. – Т. 3: Фонды личного происхождения. – С. 501-506.

[12]См.: Треугольные письма / Сост.: Т. И. Быстрых, С. С. Смородина, Г. М. Матвеев. – Пермь, 1991.

[13]См.: Государственный архив Пермской области: Путеводитель. – Пермь, 2007. – Т. 3: Фонды личного происхождения. – С. 501-506.

Портал ГосУслуг

Нам требуются

    Кадровый резерв