ДОРОГАЯ МОЯ ХУДОЖНИЦА

К 80-летию со дня рождения М.В. Тарасовой

…Почему Маргарита Вениаминовна не боялась окружать себя талантливыми художниками, не опасалась затеряться, померкнуть на их фоне? Да потому, что она чувствовала в себе еще не растраченные творческие силы. Просто за заботами и хлопотами о других и о судьбах чужих замыслов и произведений бывало, что она откладывала на потом свое собственное творчество.

И все-таки оно состоялось!

Без преувеличения счастьем для М.В. Тарасовой оказалась встреча с удивительно интересным человеком, преподавателем пермского пединститута Иваном Васильевичем Зыряновым. По сути, с конца 1950-х годов начинается их плодотворное содружество, на долгие годы определившее главное направление в работе художницы, во всей ее дальнейшей жизни.

Было по крайней мере три момента, которые благоприятствовали ожидавшему ее успеху.

Прежде всего, Маргарита Вениаминовна сроднилась с Уралом, она всей душой полюбила Пермь, потому что нашла здесь возможность интересно работать. А любимая работа в ее мироощущении – это главное. Это жизнь. Да и наш красивый, самобытный, с богатыми историческими традициями край заслуживает того, чтобы не быть к нему равнодушным. Сказались, конечно, и краеведческие пристрастия Б.Н. Назаровского и его авторов, как ученых, так и бывалых людей, способных увлечь окружающих своими интересами.

Много значила для вдохновения творческая среда. Отчасти она была создана самой Тарасовой, отчасти сложилась благодаря удачному стечению обстоятельств. Здесь почти в одно время с Тарасовой начинал свое восхождение к большому искусству будущий народный художник СССР Е.И. Широков, с увлечением работали другие талантливые живописцы и скульпторы. В литературу в 1950–1960-е годы вошли и заняли в ней достойное место В.П. Астафьев, Л.И. Давыдычев, В.И. Радкевич, А.М. Домнин, А.Л. Решетов. И это далеко не все имена. Маргарита Вениаминовна постоянно общалась с писателями и поэтами, со многими дружила. Взаимовлияние было велико, оно обогащало, побуждало к росту мастерства, к поиску собственного «я» в этом многоцветном, многоталантливом мире.

И, наконец, темы, предложенные И.В. Зыряновым, оказались для нее родственными. Еще в студенчестве Маргарита поняла, что тяготеет к фольклору и поэзии. А тут – песенный фольклор! Это была, конечно, не случайная встреча, это было не случайное везение.

Надо сказать и о предыстории вопроса. Одной из первых книг, оформленных М.В. Тарасовой в нашем городе, если точнее, четвертой по счету, были «Вишерские частушки» И. Зырянова (1958). После первого сборничка стихов А.Л. Решетова «Нежность» – снова фольклор: «Меткое слово, песни, сказки» В.Н. Серебренникова. И, уже в преддверии главной работы над сувенирными изданиями И.В. Зырянова, она оформляет «Пермскую деревянную скульптуру» Н.Н. Серебренникова.

Так вживалась она в русское народное творчество, в прикамскую старину, чуткой душой улавливая красоту и поэтичность образов, высоту помыслов, наивную и мудрую философию старожилов древнего Урала.

Обращение к фольклору, наверное, всегда своевременно. Но 60-е годы ХХ века были особенные. Одна из их примет – поворот общества к человеку, интерес к личности, ко всему, чем она живет. Между тем фольклор: частушки, свадебные обряды, посиделки, скоморошины – это и есть выражение сущности простой человеческой жизни. Все это пришлось кстати и было встречено с неподдельным интересом и восхищением.

Когда появились «Уральские частушки о любви» (1967), а за ними «Чердынская свадьба» (1969), они вызвали волну откликов в областных и центральных газетах. «Комсомольская правда» констатировала: «Учитывая своеобразный характер книги (“Чердынской свадьбы”. – Л.М.), тираж вроде бы и немалый – 10 тысяч экземпляров. Но разошелся он чрезвычайно быстро, и теперь уже не сыщешь в магазине этой книжки, оформленной, надо сказать, с большим вкусом».

Издание новых сборников фольклорной серии: «Уральская величальная» (1972), «Прикамские посиделки» (1974–1975), «Камская вольница» (1977), «Уральские хороводы» (1980), «Скоморошины» (1982), «Сказано-связано» (1988) – сопровождалось каждый раз приливами новых публикаций. И все-таки самого восторженного приема читателями и рецензентами удостоилась «Чердынская свадьба». Одни авторы главное внимание обращали на уникальные поэтические тексты, на самоотверженный, более чем двадцатилетний труд собирателя, неизменно отмечая прекрасное оформление. Другие сосредоточивались именно на иллюстрациях.

Ведь рукопись, какая бы ценная она ни была, какой бы умный издательский редактор над ней ни поработал, еще не книга. Ее надо одеть в такую одежку, чтобы рука сама потянулась к ней. Листая книгу, рассматривая иллюстрации, человек должен испытывать эстетическое наслаждение, и тогда само собой придет желание ее прочитать. Коли оформление умное, поэтически тонкое, богатое по смыслу, то, наверное, и содержание такое же.

С «Чердынской свадьбой» было так. Прочитав толстую рукопись с 223 обрядовыми песнями, Тарасова испугалась: что рисовать? Ей все незнакомо, образов она не видит. Помучившись несколько дней, решила отказаться, передать работу другому художнику. Пришедшему в издательство И.В. Зырянову сказала:

– Тут из головы ничего не выдумать, конкретные знания нужны.

А он ей в ответ:

– О, велика беда! Поехала в Ленинград, в «Салтыковку», там литературы много, обряды описаны подробно. И о чердынской свадьбе есть. Зато на всю жизнь поймешь, что к чему.

И Б.Н. Назаровский одобрил:

– Это дело нужное.

И поехала Маргарита в Ленинград, взяв на работе отпуск на две недели за свой счет.

В библиотеке им. М.Е. Салтыкова-Щедрина (ныне Российская национальная библиотека) она действительно нашла старинные фолианты с историко-этнографическим материалом. Один из них так и назывался: «Пермския свадьбы». Принялась внимательно изучать, исписала несколько блокнотов. Иллюстраций в книге не было, зато подробно описывался старинный свадебный обряд, его, если можно так сказать, драматургия (в первоначальной рукописи И.В. Зырянова были только песни).

Незнакомые ей доселе обычаи поражали воображение. Особенно запомнилось: в старину позором считалось, если отец, выдавая дочь замуж, по скупости или по забывчивости нарушит что-нибудь в свадебном обряде. Это заставило и ее проникнуться ответственностью. Коли все так важно, то и она, художница, должна ничего не упустить, исполнить в точности каждый необходимый элемент, каждый символ. Художница уже продумывала иллюстрации-сценки, потом, в книге, они станут той драматургической канвой, которая объединит обрядовые песни в целостное действо, произведение народного искусства, каким и была в стародавние времена чердынская свадьба.

Следующие несколько дней Маргарита провела в этнографическом музее, делая зарисовки старинной одежды, утвари, орнаментов. Позже, вернувшись на Урал, она для этого же пойдет в областной краеведческий музей, поедет в Чердынский, Соликамский, а потом в Березниковский и Кудымкарский музеи.

Со страстью исследователя вникала она в существо дела, готовясь к большой и новой для себя работе. И потому совершенно прав был Л.И. Давыдычев, который в статье «Простота и изысканность», напечатанной в каталоге персональной выставки М.В. Тарасовой в 1984 году, писал: «Оформление ее фольклорных сборников – одновременно и художественный, и научный труд. Она именно изучала обширнейший материал, прежде чем претворить его в графические образы, в которых нет ничего лишнего, второстепенного и тем более случайного».

По мнению искусствоведов, М.В. Тарасова сумела глубоко проникнуть в сущность народной эстетики. Они отмечали тонкую интуицию художницы, поэтичность и романтичность стиля, цветовое богатство ее работ.

А в то время, когда она только-только сделала все рисунки к «Чердынской свадьбе», как говорят художники, в карандаше, она с душевным трепетом готовилась показать их И.В. Зырянову. По телефону сказала:

– Будьте ко мне строги. Примите «озверин».

Иван Васильевич пришел в издательство, смотрел, а она спрашивала:

– Здесь правильно? Так можно?

– Да, – отвечал он. А потом, не удержавшись, восклик-нул: – Какая прелесть! Как хорошо!

Значительно позже на одной из их совместных книг ученый-фольклорист напишет художнице: «Мы с Вами пропели “Уральские частушки о любви”, сыграли “Чердынскую свадьбу”, водили “Уральские хороводы”... Дай Бог успеть…» – и далее перечислял, что бы он хотел еще издать в ее оформлении…

Из очерка Лидии Мишлановой
«Мастер Маргарита»: кн. «Самостоянье».
Пермь, 2006. С. 290–294.

Портал ГосУслуг

Нам требуются

    Кадровый резерв