Ректор ПГУ А.И. Букирев – человек, ученый, воин

Пожалуй, никто из ректоров нашего классического университета не оставил такого доброго следа в сердцах людей, как Александр Ильич Букирев, хоть и возглавлял он университет сравнительно недолго, около шести лет (с перерывом на годы войны). С глубоким почтительным уважением и любовью (не побоюсь этого слова) относился к нему как профессорско-преподавательский коллектив, так и студенты. И кто же еще удостоился таких горько-проникновенных поэтических строк, которыми посмертно наградил его один из выпускников университета 1949 года – известный пермский поэт Владимир Радкевич:

                                                                   Не чувствительность пошлая
                                                                   (Это хуже всего),
                                                                   Но мне горько,
                                                                   Что больше я
                                                                   Не увижу его.
                                                                   Только ветками крепкими
                                                                   Тычась сквозь снегопад,
                                                                   Все горюет о ректоре
                                                                   Ботанический сад… 1

 

С необыкновенным теплом вспоминают Александра Ильича все, кто соприкасался с ним в жизни. «Доступный и отзывчивый, требовательный и в то же время доброжелательный, он создавал вокруг себя атмосферу, в которой хорошо работалось и легко дышалось», – писала в своих воспоминаниях о нем профессор С.Я. Фрадкина 2.

Александр Ильич Букирев (1903–1964) родился в селе Верх-Мечка Кунгурского уезда Пермской губернии в семье крестьянина-бедняка. Там и окончил сельскую школу. Способному, любознательному пареньку очень хотелось продолжить образование. В 1914 году он поступил в Кунгурское городское училище, но уже через два года был вынужден оставить учебу из-за невозможности платить за образование и пошел в ученики к писарю в село Рождественское. После Февральской революции вернулся под отчий кров и работал в хозяйстве отца до установления советской власти. В декабре 1917 г. грамотного и толкового малого берут делопроизводителем в Рождественский волостной исполком, где он работает до весны 1921 года. Здесь Букирев впервые встречается с представителями различных партий. Наиболее привлекательными ему кажутся цели, которые ставит перед собой партия большевиков.

В 1918 году умирает мать, а весной 1921 года уходит из жизни и отец, на его попечении остается малолетний брат Иван. Так с 18 лет Александр вступает во взрослую жизнь. Незадолго до смерти отца, в январе 1921 года, Букирев стал членом большевистской партии и вскоре его направили на должность заведующего общим отделом Кунгурского уездного комитета РКП(б). Но мечта учиться дальше продолжает жить в душе молодого человека. В 1922 году, несмотря на трудности, он добивается командировки на рабочий факультет, открытый в 1919-м при Пермском университете. Здесь, на рабфаке, нашла его любовь, связавшая его судьбу с судьбой Сани (Александры Прокопьевны) Гладковой. Вместе склонялись они над учебниками в читальном зале, разъясняли друг другу непонятное. Вместе бегали в кино и театр в редкие часы досуга. Свою любовь, нежность и преданность друг другу они пронесли через всю жизнь.

После успешного окончания факультета в 1925 году Букирев был призван в Красную Армию, действительную военную службу он проходил в Ярославле, в артиллерийском полку. Именно там окончил артиллерийскую школу и получил свое первое воинское звание – младший командир. Вдумчиво и увлеченно осваивает Александр премудрости артиллерийского дела, этого совершенно нового для него вида деятельности. Тогда еще он и не подозревал, какую большую роль сыграют в его жизни полученные здесь знания.

После демобилизации, в ноябре 1926 года Букирев возвращается в Пермь. Его направляют на работу в Пермский горком ВКП(б), заведующим информационно-статистическим подотделом. Но стремление к продолжению образования не покидает его. Осенью 1927 года он становится студентом биологического факультета Пермского университета. Однако в 1929-м Пермский горком ВКП(б) отзывает Букирева с учебы и направляет на советскую работу – ответственным секретарем Пермского горсовета. Через год он возобновляет учебу и в 1931 году успешно оканчивает Пермский педагогический институт, выделившийся к тому времени из Пермского университета.

Незаурядные способности молодого специалиста и его склонность к научно-исследовательской работе получили должную оценку: он становится аспирантом, а затем научным сотрудником Биологического научно-исследовательского института при Пермском университете, его научным секретарем.

Призванием А.И. Букирева стала ихтиология, наука о рыбах. Появляются первые научные труды. Работу в Биологическом институте он успешно совмещает с преподаванием на кафедре зоологии позвоночных биологического факультета Пермского университета. Вместе с тем ведет большую партийную и общественную работу. Его энергии и трудолюбия хватает на все.

Между тем нарастающий вал репрессий 30-х годов коснулся своим холодным крылом и его. В 1933 году он как ответственный секретарь «Известий» и «Трудов» Биологического института получает выговор Пермского горкома ВКП(б) за пропуск в печать предисловия к статье профессора Никитина с «немарксистскими» (которые позднее трансформируются в «реакционные», «контрреволюционные») установками. (Статья называлась «Почвы и общая характеристика природных условий лесостепного Зауралья».) В 1935 году он снова получает выговор горкома партии и снимается с поста секретаря парткома университета «за примиренческое отношение и непринятие мер против фактов бытового разложения бывшего директора Пермского государственного университета Кузьмина». Впоследствии «бытовое разложение» трансформируется в «антипартийные поступки». Решением Кагановичского РК ВКП(б) от 29 августа 1936 года Букирева исключают из партии «за долголетнюю связь с троцкистским двурушником Чечулиным». Он апеллирует в Пермский горком партии, однако бюро горкома в заседании 11 сентября подтверждает решение Кагановичского райкома 3.

Вот как вспоминала эти события Александра Прокопьевна Букирева: «Чечулин Михаил Иванович действительно был близким другом Александра Ильича, еще с рабфака. Он никогда не был троцкистом. До ареста он занимал должность ответственного секретаря Пермского горисполкома. Как-то пришел к нему один из наших сокурсников по рабфаку, который действительно был приверженцем Троцкого в годы нашей учебы, попросить совета относительно того, стоит ли ему являться в органы по поводу заблуждений своей молодости. Чечулин сказал, что дело это давно прошедшее и забытое. Если бы к нему были какие-либо претензии, то его давно бы уже вызвали, так что самому идти куда-то не стоит. Когда этого товарища арестовали, то он дал показания, что советовался с Чечулиным. После этого Чечулин был арестован, репрессирован и погиб. Дружба Александра Ильича с Чечулиным ни для кого секретом не была. Вот тогда-то А.И. и исключили из партии «за долголетнюю связь с троцкистом-двурушником», уволили из университета, выселили из университетской квартиры. А.И. каждый день ждал ареста, даже рюкзачок приготовил со всем необходимым. Я была студенткой мединститута, снятой из-за мужа со стипендии. Александр Ильич решил написать письмо Сталину. Чтобы оно, минуя нашу пермскую почту, дошло по адресу, я его принесла к почтовому поезду на Пермь II и опустила в ящик почтового поезда. Знакомые перестали с нами здороваться. С друзьями приходилось встречаться где-то на нейтральной территории, по предварительной договоренности. Такая конспирация была, что просто смех и слезы. Боялись подвести друзей, навлечь на них беду…» 4.

Томительное ожидание длится до мая 1937 года, когда Букирева и представителя Пермского горкома ВКП(б) Трощинского вызывают на Партколлегию Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) по Свердловской области. 10 мая Партколлегия принимает постановление об отмене решения Пермского горкома и восстановлении Букирева в партии. Он снова приступает к работе и старается не вспоминать о переживаниях тех тяжелых месяцев. Теперь он старший преподаватель кафедры зоологии позвоночных животных. Читает курсы зоологии и истории естествознания, ведет практические занятия со студентами. Одновременно продолжает научные исследования и работает над диссертацией. В апреле 1939 года Александра Ильича призывают на воинские сборы как старшего лейтенанта запаса, и вскоре он в составе стрелковой дивизии отправляется на Дальний Восток, где назревает конфликт с Японией. Известно, что в качестве командира артиллерийской батареи Букирев участвовал в боях в районе р. Халхин-Гол и получил тяжелое ранение. Но вот насколько тяжело было это ранение, знали только он, его жена и хирурги новосибирского госпиталя, отвоевавшие его у смерти. Здесь мне представляется необходимым воспроизвести текст воспоминаний Александры Прокопьевны Букиревой: «Ранение было очень тяжелым: пуля вошла под левую ключицу и вышла под правую лопатку. Было прострелено легкое. Просто чудо, что он остался жить, чудо, что не был задет какой-либо крупный сосуд... Очевидно, пуля настигла его в тот краткий миг между двумя ударами сердца, когда сосуды слегка опадают. Я ведь врач и могу говорить об этом с полным знанием дела. О его ранении мне сообщил его сослуживец – пермяк, который как раз выписывался из госпиталя, когда Александра Ильича привезли туда. Александр Ильич даже смог написать короткую записку мне: сообщил, что ранен тяжело, но раз пишет, значит жив. Александра Ильича все очень любили. Тогдашний ректор университета – женщина – (Прохорова Мария Илларионовна. – Н.А.) – распорядилась послать в Новосибирск, где лежал Александр Ильич, телеграмму руководству госпиталя с просьбой сообщить о состоянии А.И. Букирева. Начальник госпиталя ответил, что состояние очень тяжелое и желателен приезд жены. Приехала я в Новосибирск ночью. Все было засекречено, ни у кого ничего нельзя спросить, а город мне совершенно незнаком. Помог случай: на вокзале я встретила медсестру, которая сопровождала на поезд двух раненых после излечения. Она помогла мне найти госпиталь, который находился в здании школы. Александр Ильич лежал в отдельной палате (классе). Туда же поставили кровать для меня. Поплакали мы с ним, очень он был рад, что я приехала. Врачи (там все врачи и весь медперсонал были мужчины) объяснили мне, как коллеге, положение дел. Они прилагали много усилий, чтобы спасти Александра Ильича. Только когда кризис миновал и стало ясно, что он идет на поправку, я решилась возвратиться в Пермь. Перед моим отъездом руководство госпиталя сообщило мне, что Александр Ильич представлен к ордену Ленина. Тогда не верилось, но оказалось правдой…» 5.

Едва оправившись после ранения, по возвращении в Пермь, А.И. Букирев активно включается в жизнь университета. А в июне 1940 года, по представлению уходящей с ректорского поста М.И. Прохоровой, назначается ректором Пермского государственного университета. Сразу наваливается масса административно-хозяйственных дел, которые требуют скорейшего разрешения. Научная работа, хоть кандидатская диссертация в основном уже подготовлена и опубликовано шесть серьезных научных работ, отходит на второй план. А через год началась Великая Отечественная война.

Много ли вам известно ректоров высших учебных заведений, добровольно ушедших на фронт? Не знаю, мне их имена неизвестны. Знаю только, что определенные категории специалистов всех отраслей народного хозяйства в годы войны были «забронированы» от призыва в действующую армию. «Забронированы» были ректора и ведущие специалисты вузов, что свидетельствует о той важности, которое руководство страны придавало функционированию в военное время учреждений высшего образования и развитию науки. Таким образом, ректор нашего государственного университета Александр Ильич Букирев не подлежал призыву в армию, даже если бы он был стопроцентно здоров. Но он-то был еще и «белобилетником».

Однако уже с первых дней войны он настойчиво добивается призыва в армию. В июле 1941 года его настойчивость победила. Учитывая состояние его здоровья, Букирева направляют на Дальний Восток. Но он всем сердцем рвется на запад, туда, где решается судьба Родины, где уже воюют его пермские друзья. В декабре добивается своего, только сначала его направляют на артиллерийские курсы усовершенствования комсостава.

В апреле 1942 года, во главе сформированного им артиллерийского дивизиона, А.И. Букирев прибывает на фронт и вливается в войска Воронежского (впоследствии 1-го Украинского) фронта. С этими войсками он пройдет путь от Воронежа до Берлина. Артиллерия становится его второй (но в ту пору – главнейшей!) профессией. Ей он отдает все свои силы, способности, аналитический ум ученого. И регулярно идут в Молотов его письма любимой жене и другу – Александре Прокопьевне. В одном из писем домой он пишет: «Артиллеристы, как показал опыт войны с немцами, да и в других случаях, самый стойкий народ. Я очень горжусь этим, горжусь тем, что принадлежу к этому прекрасному и могучему роду войск» (письмо от 17 января 1942 г.) 6. Жизненное кредо Букирева в этот период сформулировано в другом его письме: «Пусть будет, что будет лично со мной, но я удостоился чести быть участником Великой Отечественной войны и этим горжусь. Личная судьба каждого из нас имеет ограниченное значение, она затрагивает узкий круг лиц. Важен окончательный результат, а он будет один – наша победа, другого результата быть не может…» (письмо от 24 февраля 1943 г.) 7.

По прибытии на фронт он сразу же попадает в водоворот событий. В июле 1942 года часть, где служил Букирев, с боями выходила из окружения. При форсировании одной из полноводных южных рек Александр Ильич положил все свои вещи на плот, а сам отправился вплавь. Немцы, обнаружив переправу, открыли по ней артиллерийский огонь. Один из снарядов попал в плот, на котором лежали вещи Букирева. В письме домой, извиняясь за долгое молчание, он скупо писал: «…был занят боевой работой… Попал в лапы фрицам, но вырвался, спас людей… Остался с двумя носовыми платками, все остальное потерялось…» (письмо от 14 июля 1942 г.) 8. Подобных драматических случаев было много.

Особой заботой артиллериста Букирева стала борьба с танками противника. В своих фронтовых записных книжках он суммирует уже имеющийся опыт, в перерывах между боями и разработкой боевых операций анализирует собранный материал, продумывает новые тактические приемы борьбы с врагом, делится накопленным опытом через фронтовые и центральные газеты. Посылает вырезки из газет в письмах жене с просьбой сберечь их. Так появляется cтатья «Артиллерия в борьбе с немецкими танками»; ряд статей по вопросам тактики артиллерийской войны публикует газета «Красная звезда». В 1944 г. А.И. Букирев пишет в соавторстве брошюру «Немецкий тяжелый танк «Тигр-Б» и борьба с ним» 9, развеяв миф о неуязвимости этой машины. Рекомендации авторов нашли широкое применение на всех фронтах.

Его боевая работа попадает в поле зрения прессы. «Артиллерист, про которого говорят, что на восемнадцать танков ему потребовалось 19 снарядов…» – так начинался очерк известного в то время московского журналиста Геннадия Гора, опубликованный в «Звезде» 20 февраля 1944 года и посвященный фронтовым будням А.И. Букирева 10. Сам Букирев в письмах жене о своей боевой работе пишет скупо. Зато много места уделяет описанию тех бедствий, которые принесло советскому народу фашистское нашествие.

Начав с командования артиллерийским дивизионом, он уже летом 1942-го исполняет обязанности начальника артиллерии бригады, затем становится старшим помощником начальника артиллерийского управления 40-й армии, начальником штаба артиллерии Белгородской дивизии, старшим помощником начальника оперативного отдела штаба артиллерии 1-го Украинского фронта. Начав капитаном, к концу войны он имел звание подполковника.

К полученному за Халхин-Гол ордену Ленина присоединились ордена Красного Знамени, Красной Звезды, Кутузова III степени, Отечественной войны I степени и медали: «За взятие Берлина», «За освобождение Праги», «За победу над Германией».

В декабре 1945 г. А.И. Букирев демобилизуется и возвращается в Пермь, где его с нетерпением ждут любимая жена и родной университет, опосредованную связь с которым он не терял все долгие годы войны 11. Сразу погрузившись в мир науки, он заканчивает работу над кандидатской диссертацией и в 1946 году успешно защищает ее. А в мае того же года вновь становится ректором Пермского университета.

Возвращение А.И. Букирева к ректорским обязанностям проходило в сложных условиях. Часть помещений университета еще с войны были заняты посторонними организациями. Не хватало учебных площадей. Мансарды учебных корпусов использовались в качестве общежитий, а основные общежития находились в старых неблагоустроенных бараках. Между тем контингент студентов быстро увеличивался. Развитие университета требовало создания новых факультетов и обеспечения их квалифицированными кадрами. Необходимо было восстанавливать пострадавшую во время войны уникальную библиотеку, создавать издательский отдел для публикации трудов ученых университета. И все это – на фоне бытовых трудностей послевоенного времени.

Опираясь на коллектив университета, А.И. Букирев начинает решать наболевшие вопросы. В 1947 году удалось освободить помещения университета от посторонних организаций. Укрепляется новыми кадрами историко-филологический факультет, находившийся в то время в стадии становления. В 1948 году открылся юридический факультет, в 1949-м – технический факультет 12. Несмотря на скудость финансовых средств, строятся два студенческих общежития, ведутся срочные ремонтные работы, приспосабливаются для занятий чердачные помещения. Расширяется набор спортивных секций, развивается самодеятельность: создаются струнный оркестр, танцевальная группа и хор. Именно при Александре Ильиче студенческим драматическим коллективом руководил Марк Захаров, а занятия по художественному слову вела известная прима пермского драмтеатра народная артистка СССР Лидия Мосолова.

Одной из главнейших задач, стоявших перед ректором, было обеспечение кафедр высококвалифицированными специалистами. На физико-математическом и вновь созданных факультетах не было ни одного профессора. Начинается привлечение кадров ученых из других городов. Букирев принимает на себя все бремя ответственности за приглашаемых на работу ученых, прошедших через горнило репрессий, в некоторых случаях многократно отвергнутых вузами других городов, понимая, что идет по лезвию бритвы. Так было с физиком-экспериментатором, будущим заведующим кафедрой физики Г. А. Остроумовым, которого А.И. Букирев «вытащил» с поселения в Кизеле. Так было с О.Н. Бадером, вызволенным из нижнетагильской ссылки и положившим начало школе пермских археологов. Так было с «космополитом»-историком Л.Е. Кертманом, изгнанным в 1949-м из Киевского университета, будущим профессором с мировым именем, и его женой – талантливым филологом, будущим профессором С.Я. Фрадкиной. Годом ранее был изгнан из Казанского университета и приглашен в Пермь будущий профессор, ученый с мировым именем, создатель проблемной лаборатории радиоспектроскопии И.Г. Шапошников. Подобным образом оказались в Перми, «вышвырнутый» из Москвы известный ученый, талантливый физик-экспериментатор профессор М.И. Корнфельд, одаренный физик-теоретик В.С. Сорокин 13. Не раз по этому поводу Букирева вызывали для объяснений в соответствующие органы. Мало того, Александр Ильич опекал приглашенных, был в курсе всех бытовых проблем, возникающих у них на новом месте, помогал в их решении. Он знал, что от квалификации преподавателей, качества преподавания зависит в перспективе подготовка будущих научных кадров в стенах самого университета.

Организаторские способности Александра Ильича, знание университетской специфики, принципиальность и умение мягко и твердо отстаивать интересы университета в вышестоящих партийных и советских органах обеспечивали высокий уровень руководства вузом. В начале послевоенного ректорства А.И. Букирева в университете обучалось всего около 700 студентов. Затем их число быстро увеличивается за счет демобилизованных фронтовиков – взрослых людей, прошедших горнило войны и жаждавших знаний (к началу 1950-х годов студентов было уже почти 2000). Их возраст часто совпадал с возрастом их преподавателей, и это создавало дополнительные трудности в отношениях «студент – преподаватель». Важно было не перешагнуть ту зыбкую грань, когда доверительные отношения могли бы перейти в панибратские.

А.И. Букирев способствовал созданию в университете климата благожелательной требовательности, при котором трудности переносились легче, а учеба становилась максимально эффективной. Он всегда относился к студентам как к взрослым людям, коллегам и задавал в этом тон всему профессорско-преподавательскому коллективу. Огромная ответственность, связанная с руководством университетом в один из самых сложных периодов его развития, не мешала ректору вникать в жизненные проблемы и отдельных студентов. О его отношениях со студентами хорошо написано в монографии «Первый на Урале», подготовленной к 70-летию Пермского государственного университета: «Студенты привыкли видеть его не в кабинете, а в коридорах университета, в общежитиях. Он почти всегда сидел среди болельщиков на спортивных соревнованиях, прохаживался между столиками во время командных первенств по шахматам, присутствовал на вечерах самодеятельности, а если студент, не сдав экзамен, лишался стипендии, нередко находил способ тактично дать ему «в долг» деньги, конечно, безвозвратно (когда заработаешь, отдашь!). Он умел так вести разговор, так непринужденно задавал вопросы, так терпеливо и доброжелательно выслушивал студента, что рушились барьеры возраста и положения и возникала откровенность и доверительность» 14. «Авторитет Александра Ильича был практически абсолютным, – вспоминает его ученик, заведующий кафедрой биологического факультета, профессор Е.А. Зиновьев, – так же как и обаяние его сильной, мужественной личности, которая вызывала огромную любовь студентов и окружающих. Он практически никогда не выходил из себя, не повышал голоса и не ругался, сохраняя невозмутимость в острых ситуациях. От его невысокой коренастой фигуры веяло силой и мудростью много повидавшего на своем веку человека…» 15.

Помимо руководства университетом А.И. Букирев вел большую общественную работу. В последние 15 лет жизни он неоднократно избирался членом райкома, горкома и обкома КПСС, депутатом областного Совета, председателем его бюджетной комиссии, депутатом и членом исполкома Пермского городского Совета. Под его руководством начинало свою работу Пермское отделение Всесоюзного общества «Знание».

Естественно, что при такой загруженности, своим любимым делом – ихтиологией – ему приходилось заниматься урывками. Тем не менее постепенно он собирает и публикует уникальный материал по живому памятнику ледниковых эпох – ручьевой форели. Продолжает начатое его другом и коллегой М.И. Меньшиковым дело по изучению рыб и рыбного хозяйства Пермской области и Западной Сибири 16. Ведет лекционный курс на биологическом факультете, руководит работой ихтиологов в Естественно-научном институте.

Но в 1948 году открывается коварная рана, полученная на Халхин-Голе: и опять Александр Ильич был на краю смерти, и на этот раз его сильный организм справился. Однако полного выздоровления не наступило. В 1951 году он уходит с поста ректора по состоянию здоровья и в последующие годы занимает должности декана биологического факультета, заведующего кафедрой зоологии позвоночных животных, руководителя лаборатории ихтиологии Естественно-научного института при ПГУ. Ведет большую научно-исследовательскую работу по ихтиологии бассейна Камы и формированию ихтиофауны Камского водохранилища. Трудится над докторской диссертацией. В 1953 году за заслуги в развитии науки, многолетнюю безупречную образовательную и общественную деятельность А.И. Букирев был награжден орденом «Знак Почета», который достойно пополнил его боевые награды. В 1962 году был утвержден в звании профессора.

…Старое ранение погубило его 26 августа 1964 года. «…До конца дней это ранение не давало Александру Ильичу спокойно жить, – вспоминала Александра Прокопьевна Букирева, – очевидно, вместе с пулей в организм (легкое)попал кусочек ткани или еще что-то. У него часто откашливалось кровью. Это его в конце концов и погубило через 25 лет. Он скончался около скверика, примыкающего к строительному техникуму, на Комсомольском проспекте…» 17.

Имя Александра Ильича Букирева было присвоено центральной улице университетского городка.

И об этом говорится в упоминавшемся стихотворении В. Радкевича, написанном через восемь лет после смерти Александра Ильича:

                                                                        Я поверить посмею,
                                                                        Что, уйдя в темноту,
                                                                        Сохранил и посмертно
                                                                        Он свою доброту.
                                                                        Просто, без молодечества,
                                                                        И под ноги студенчества
                                                                        Нужной улицей лечь.
                                                                        Чтобы, к жизни причастны,
                                                                        Не забыв ничего,
                                                                        Мы хотя бы не часто
                                                                        Вспоминали его.

Н.Д. Аленчикова


1 Радкевич В. Вечность нас приглашает в гости. Пермь, 2007. С. 34–36.

2 Костицын В.И. Ректоры Пермского университета. 1916–2006. Пермь, 2006.

3 ГАПК. Ф. р-1054. Оп. 1. Д. 1.

4 Личный архив Н.Д. Аленчиковой.

5 Личный архив Н.Д. Аленчиковой.

6 ГАПК. Ф. р-1054. Оп. 1. Д. 282. Л. 5 об.

7 Письма любви. Фронтовые письма Александра Ильича Букирева / Сост. и автор вступительной статьи Н.Д. Аленчикова. Пермь, 2005. С. 48.

8 Там же. С. 23.

9 Письма любви. Фронтовые письма Александра Ильича Букирева / Сост. и автор вступительной статьи Н.Д. Аленчикова. Пермь, 2005. С. 10.

10 ГАПК. Ф. р-1054. Оп. 1. Д. 28. Л. 5.

11 ГАПК. Ф. р-1054. Оп. 1. Д. 282–285.

12 Кертман Л.Е., Васильева Н.Е., Шустов С.Г. Первый на Урале. Пермский государственный университет. 1916–1986. Пермь, 1987. С. 79–81.

13 Костицын В.И. Указ. соч. С. 162–164.

14 Кертман Л.Е., Васильева Н.Е., Шустов С.Г.

15 Костицын В.И. Указ. соч. С. 157.

16 Там же. С. 156.

17 Личный архив Н.Д. Аленчиковой.

Портал ГосУслуг

Нам требуются

    Кадровый резерв