Война в Афганистане глазами советских военнослужащих. Повседневность службы в памятных фотографиях

О.А. Мельчакова

Документы о службе и работе советских специалистов в Афганистане получены Архивом города Перми в результате работы по организации и проведению круглого стола «Локальные войны в истории России и Прикамья», проводившегося 27 апреля 2006 года, активным помощником архивистам и организатором которого был В.Г. Светлаков.

Хотелось бы представить фотоальбомы двух человек, служивших в разных статусах, в разное время, но которых объединяет Афганистан. К сожалению, архив имеет об этих людях очень ограниченные сведения.

Сергей Владимирович Ежов. Можем предположить, что он 1963-64 г.р. Многое о службе С.В. Ежова узнаем с сайта «История мотоманевренной группы «Кайсар»: 2. пограничная застава, призыв: осень 1981-1983 годов, рядовой, водитель БТР-712[1].

Среди документов имеется наказ призывнику, из которого следует, что призывался он с Пермского пятиорденоносного завода им Ленина[2]: «Провожая тебя на военную службу в Советские вооруженные силы мы, рабочие и служащие, инженерно-технические работники, твои отец и мать, брат и сестра, твои старшие товарищи и близкие, в этот торжественный час поздравляем тебя с вступлением в славные Советские Вооруженные силы. Желаем тебе успехов в будущей военной службе на благо советского народа». В наказе привычные советские слова, но, тем не менее, они были дороги воину-интернационалисту, раз он так долго хранил этот наказ. По Комсомольской путевке Мотовилихинского райкома ВЛКСМ был направлен в пограничные войска[3] и с осенним призывам 1981года оказался на Узбекистан-Афганской границе.

О его службе в мотоманевренной группе можем представить себе из истории этого подразделения.

Летом и осенью 1981 г. в пограничных округах Узбекистан-Афганской границы были созданы Резервные мотоманевренные группы (РММГ, ММГ, мангруппы), ориентированные вначале на охрану границы и ведение разведки, а позднее с перенацеливанием подразделений на ведение боевых действий. Такие группы были созданы в 47 Керкинском и в 68 Тахта-Базарском пограничных округах (позднее и в других).

Керкинская РММГ в ноябре 1981 года расположилась на долговременной стоянке перед афганским Андхоем. В декабре к керкинцам присоединилась Тахта-Базарская РММГ. Служебно-боевая деятельность обеих мангрупп в кон. 1981 – 1982 году неразрывно была связана и постоянно пересекалась. В 1983 году мотоманевренные группы дислоцировались в разных местах, характер службы не менялся[4].

Рассмотрим события 1982 года:

Место постоянной дислокации ещё не было определено. Поэтому личный состав был брошен на выживание. Безусловно, снабжение мангруппы шло по мере необходимости, а может быть даже больше. Но, можете себе представить картинку жизни боевого подразделения в условиях полевого лагеря. Т.е. жизнь в палатках или рядом с БТР (бронетранспортер) и БМП (боевые машины пехоты), во время операций горячее питание с перебоями, отсутствие нормальной бани, и, главное, постоянное ощущение холода в осенне-зимний период времени и нестерпимой жары в весенне-летний. Всё это перемешивалось с выполнением главной задачи - ведением боевых действий[5].

В целях обеспечения безопасности личного состава мангруппы стояли в открытом поле, где и встретили Новый 1982 год. Жили в палатках. Несмотря на палаточные штатные утеплители все равно было холодно. Более-менее комфортно можно было чувствовать себя только в ясную солнечную погоду днём, когда столбик термометра поднимался выше 0⁰С. А ночью тянул противный холодный ветерок, пронизывающий посты сторожевого охранения до костей. В палатках было тепло, но только при условии постоянной топки буржуйки дежурным. Вскорости от такой лагерной жизни народ завшивел. Доктор заставил всех бойцов «помыться-побриться». Одновременно прогнал через «душегубку» (т.е. обработал горячим паром в специально оборудованном автомобиле) всё обмундирование. При сушке «гавкнулись» все сапоги. Пришлось срочно везти новую обувку.

Затем при создании благоприятных условий, проведённой разведчиками предварительной работы с местными авторитетами, пограничники обеих мангрупп передислоцировались в старую английскую крепость (бывший кожевенный завод) Андхой.

В Андхойской крепости пограничники обосновались более, чем на 7 лет - вплоть до вывода советских войск из Афганистана, основав тем самым постоянный андхойский гарнизон.

С воодушевлением народ начал оборудовать казармы, склады, а главное - нормальную человеческую кухню и столовую. Сложили настоящую русскую печь по выпечке хлеба. Мастером-печником был один «дед» - большой специалист в этом деле. Помогали ему бойцы мангруппы. После постройки и сдаче в эксплуатацию печи «деду» устроили экскурсию по андхойским дуканам (магазинам) и отправили обратно в Союз. На то время это была единственная кормилица хорошим настоящим русским хлебом, не то, что получалось в автомобильных печках на солярке. Выпечкой хлеба занялся Бобров Слава (в списках л/с ММГ не выявлен). А для офицеров и личного состава был назначен новый повар Стынга Виталий. Одновременно Стынга являлся и фельдшером в мангруппе (мед работники указаны в списке командного состава). Через некоторое время поваром назначили Александра Гайдука. В Андхое Керкинская РММГ была первой. Там же была сооружена вертолётная площадка, которая часто использовалась, как база «подскока», при проведении войсковых пограничных операций в Андхойской зоне.

Подучившись при кладке первой печи в Андхое, и запомнив наставления мастера, бойцы РММГ сами сложили аналогичную печь в Кайсаре в ноябре 1982. Пекли ли хлеб в этой печи личный состав Тахта-Базарской Резервной мотоманевренной группы во время отлучек керкинцев на боевые рейды - доподлинно неизвестно. Но есть точные сведения, что хлеб все последующие поколения кайсарцев ели свой. Качество было разным, что, в основном, зависело от сорта муки. На довольствие личному составу поставлялась мука, как правило, 1 или 2 сорта. А из неё суперхлеб испечь трудно. Тем не менее, когда мука была хорошей, то хлеб шёл на "ура", его брали с собой в Союз даже офицеры отряда и округа, когда бывали в Кайсаре в командировках. А про «дедов» подразделений и говорить не приходится. Они всегда были первыми у печи в момент доставания выпечки хлебопеком[6].

Как уже было сказано и как могу судить я, не специалист, служебно-боевая деятельность обеих маневренных групп была очень напряженной. Первые полгода 1982 расписаны в истории подразделения буквально по дням, но много путаницы, непонятности в разделении деятельности групп, указанные имена руководящего состава (а тем более рядовых) не находятся в списках личного состава. В январе-марте ММГ сопровождали эшелоны вновь прибывающих мотоманевренных групп, в том числе «Хабаровской», «Прибалтийской» к постоянным местам дислокации (Меймене)[7].

Первое боевое столкновение РММГ-2 с душманами в зелёнке произошло в районе кишлака Джукха в 36 километрах севернее Меймене.

ММГ принимают участие при оказании помощи афганцам в призыве в армию, ММГ охраняют общественный порядок при проведении мероприятий.

На протяжении всей службы проводятся многочисленные рейды по зачистке кишлаков. Проводятся операции совместно с вновь прибывшими группами для обмена боевым опытом, в том числе опыта сопровождения транспортных колонн (на фотографиях С. Ежова мы видим сопровожение различных колон БТРами)[8], с участием авиасил, в частности авиаэскадрильи вертолётов 17 Марыйского авиаполка (можем указать фотографии, где Сергей Ежов с товарищами у вортолета, на охране вертолетной площадки)[9]. В начале апреля 1982 года большими силами совместно с подразделениями 35 афганского пехотного полка и царандоя (афганской милиции) был проведён агитационно-пропагандистский и боевой рейд по кишлакам провинции. Целью операции являлось образование органов народной власти в центре Кайсарского улусвольства.

Случались и непредвиденные обстоятельства: в начале февраля в арык на нашей территории упал и перевернулся ГАЗ-66 под управлением Андриенко. Утонули 22 афганца. 

Весь апрель проводились многочисленные операции по подготовке к взятию населенного пункта Кайсар, а позднее установление и помощи народной власти, борьбе с многочисленными бандами. Во время прочёски кишлака Ислим боевая группа вступила в бой с бандгруппой Мавлови Гапура численностью до 300 человек. В результате бандгруппа потеряла 60 душманов, повреждены 21 единица стрелкового оружия. В боевой группе огнём ДШК (станковый крупнокалиберный пулемет Дегтярева Шпагина) прошит правый борт и колесо БТРа - 731, получил ранение наводчик КПВТ (Крупнокалиберный пулемет Владимирова танковый). В Кайсаре  находилась бандгруппа численностью до 400 человек. В результате завоевания Кайсара и его окрестностей были захвачены и обезоружены многочисленные  бандитские группы от 8 до 20 человек. Одновременно в ходе операции решалась задача о выборе места дислокации для РММГ 47 Керкинского пограничного округа. В ходе боевых действий таким местом выбрали старую английскую больницу. В этой больнице кайсарские бандглавари устроили командный пункт и школу гранатомётчиков. Окружённая со всех сторон мощными 50-см бетонными дувалами она представляла собой неплохой укреплённый пункт. Для взятия больницы перед подходом главных наземных сил по больнице был нанесён точный удар. Бандиты просто разбежались из школы, однако оказали ожесточённое сопротивление на подступах к уездному центру Кайсар.

Душманы пытались оказать психологическое давление на личный состав мангрупп. На магнитофонной кассете был записан рёв приближающейся разъярённой толпы с призывами на русском языке сдаваться. Миномётным огнём (3 мины) магнитофон уничтожен. Последовавший за этим обстрел из двух пулемётов, автомата и бура подавлен ответным огнём мотоманевренных групп. В течение светлого времени суток проводилось обслуживание техники (Фотографии С. Ежова отражают эти моменты службы)[10], заправка ГСМ. С наступлением темноты на подступах к лагерю была выставлена засада[11].

В 20-е числа апреля Натиск врагов был настолько сильным, что противодействие доходило до рукопашной. Особо отличились сержант Ершов и рядовой Чинчой (фамилии бойцов в списке л/с ММГ не выявлены), которые, израсходовав боеприпасы, были вынуждены вступить в рукопашную с душманами и уничтожили троих.

На войне рядом ходят жизнь и смерть, огорчения и юмор. Приведем воспоминания одного из сослуживцев Сергея Ежова (имена Владимира Юрьевича Кочетова [призыв весна1981-83, сержант, наводчик КПВТ БТР-713, по совместительству водитель, секретарь комитета ВЛКСМ с апреля 1981], Сергея Петровича Радулова [призыв весна 1981-83, рядовой, наводчик КПВТ] и Сергея Федоровича Калиниченко [призыв осень 1980-82, рядовой] все трое находятся в одном списке с С.В. Ежовым л/состава 2 пограничной заставы мотоманевренной группы «Кайсар»)[12]. Владимир Кочетов вспоминает: «Не помню названий кишлаков, но эта операция под Акчей запомнилась на всю жизнь. Впервые я увидел такую продолжительную и массированную работу бортов. Ми-8 по спирали забирались вверх и сбрасывали 500-килограммовые бомбы на кишлак. Вверх летели здоровенные деревья, дома в пыль и прах. Сами пограничники не справлялись, пришлось на помощь звать силы танкового батальона 122-го мотострелкового полка. Прибыли несколько танков. На одном из них рядом с водителем была обезьяна, которая с удовольствием поедала кильку из банок и все норовила «стрельнуть» сигарету. Танковые пушки тоже порадовали – такой огневой мощи у нас еще не было. Под этим кишлаком получили ранение наводчик БТР-710 Сергей Радулов и стрелок Сергей Калиниченко. Вечером при обстреле кишлака от вибрации открылась крышка командирского люка и струя из ПКТ влетела внутрь БТРа. Утром раненых бортами отправили в госпиталь. Запомнился также вкус козлика, который в ужасе выскочил из кишлака и тут же был нами приватизирован выстрелом из АКСа (автомат Калашникова складной). Помню снайпера, который изводил нас и днем и ночью. Поскольку мы стояли на блоке, то за пищей нужно было ходить вдоль кишлака к БТР-710, а от него вглубь к основной группе, то нам частенько приходилось ползать с котелками»[13]. О завершении 1982 года тоже имеется особый случай, также отмеченный в воспоминаниях комсорга В. Кочетова: «В декабре перед Новым 1983 годом в Кайсар прилетели борты. Прилетел и особист – майор Плынов. […] Я, с кем уже не помню, нес службу на 1 посту на воротах (позже переименован в 4 пост. Как частенько бывало, духи начали обстреливать лагерь, причем, как со стороны рощи от бани, так и со стороны медресе (мусульманская школа). Более того, стреляли с крыши самого медресе, прячась после выстрелов за полукруглые купола. Наши посты вяло отвечали. Через некоторое время на крылечко вышел начальник 1 пограничной заставы Виктор Яровенко вместе с особистом и спросил: «Откуда стреляют? Я ответил, что из мечети. Он круто выматерился в сторону духов, пообщался с коллегой и пошел в сторону БМП, стоявшей возле туалета, как раз напротив медресе. Отчаянно матюкаясь, он залез в башню (не помню заводил движок или нет) и начал ее поворачивать. Подняв ствол орудия «Гром» вверх, он выстрелил. И мы увидели, что бьет он не по медресе, откуда стреляли духи, а по минарету. Первый выстрел не причинил особого вреда, а только пощербил минарет. По-видимому, не принес он морального удовлетворения и Яровенко. В следующий момент начальник заставы поднял ствол выше и «влупил» выстрел прямо в купол. Посчитав свою миссию выполненной, Яровенко еще раз обратился к духам с краткой выразительной речью, в которой была непереводимая игра слов, и ушел в казарму отдыхать с офицерами дальше. С тех пор Кайсарский минарет можно смело назвать именем начальника 1 ПЗ Виктора Яровенко»[14]. В этот вечер мы наблюдали обычное происшествие, случавшееся в мотоманевренной группе почти каждый день или вечер (ночь) явило собою то, что в любом дембельском альбоме, побывавшего в Кайсаре солдата, офицера обязательно присутствует фотография минарета и медресе. Если таковое отсутствует, то, значит, он в Кайсаре не бывал (Нашу выставку-презентацию открывает такая фотография Сергея Ежова)[15].

Мы проанализировали только один год службы Сергея Ежова. На одной из фотографий есть запись: «Третий год службы». Можем лишь предполагать, что оттуда не просто было отправиться домой.

Через пять лет после службы, в 1988 году (в это время ММГ «Кайсар» сопровождала выход Советских вооруженных сил из Афганистана), С.В. Ежов получил Грамоту Президиума Верховного Совета СССР и медаль «Воину интернационалисту от благодарного афганского народа»[16].

Вторым владельцем фотоальбома, о котором хотелось бы рассказать, является Евгения Григорьевна Внутских (предположительно 1941 г.р.), врач-лаборант, работавшая в госпитале в Афганистане в г. Шинданд в 1986-1988 годы по контракту.  

Имеется краткая 14-минутная аудиозапись разговора с Е.Г. Внутских. Евгения Григорьевна рассказывает, что поступила заявка [из отдела качеств?]. Нужен был врач-лаборант для работы в Афганистане. Никто не согласился. Мы с мужем согласились. Долго оформляли документы. Мужу отказали, а меня взяли.

При заполнении анкет произошла смешная история. Фамилия сестры двойная - Науменко-Живая. Спросили, почему я указываю, что она живая.

Работала в г. Шинданде в 1986-88 годы. В госпитале были все отделения. Не хватало санитаров, их работу выполняли солдаты. Лечилось много гражданского афганского населения. В госпитале проводили весь день с утра до 11 вечера, было много работы.

Кормили очень калорийно, не хватало фруктов, мало молочных продуктов.

Складывались очень человеческие взаимоотношения. Нет дедовщины. Правда, был один случай, заставили молодого парня  в приемном отделении мух ловить.

- Это была шутка?

- Нет это было издевательство. Разобрались. Нужно уметь себя отстоять. Армейский коллектив жесткий. Все как в фильме Ф. Бондарчука «9-я рота».

Журналистов в глаза не видели. Они все врали. Бомбежек не было. Аэродром рядом. Что-то упало на аэродром. Самолеты отстреливаются тепловыми ракетами. Страшны пожары. Пожаров было несколько. Фанера быстро возгорается. Ни один человек не пострадал. Приезжали тушить пожары афганцы, женщин к тушению пожаров не допускали.

Никто по желанию не уезжал. Погиб по своей вине один человек врач-гинеколог. Ночью он решил прогуляться, что не допускалось, в той стороне у афганцев были склады. Ему снарядом снесло голову. В документах записали, что попал под шальной обстрел.

Афганистан запомнился на всю жизнь. Там очень красиво, как на картинах Н. Рериха.  Очень чистый воздух, без задымленности. Яркие краски. Ночью, как будто идешь по звездам[17].

На фотографиях из Альбома Е.Г. Внутских мы можем выделить группу фотографий г. Шинданд.  Запечатлена работа Евгении Григорьевны и ее коллег в лаборатории. Фотографии отражают быт и отдых советских специалистов. Евгения Внутских и ее коллеги в минуты отдыха гуляют около госпиталя, занимаются бытовыми мелочами, о чем могут подсказать бельевые прищепки на ее коленях. И, конечно, всем узнаваем известный артист Александр Розенбаум, выступающий перед советскими военнослужащими и советскими специалистами в Афганистане. Е.Г. Внутских в 1988 году наблюдала вывод советских войск из Афганистана[18].

Последний блок-слайд выставки-презентации представлен фотографиями «круглого стола», посвященного локальным войнам и проходившего 27 апреля 2006 года. На фотографиях: Алиса Юрьевна Абрамова, заместитель начальника отдела комплектования ГОУ «Государственный общественно-политический архив Пермской области»; Борис Петрович Дементьев, доктор исторических наук, профессор ПГУ; Аркадий Александрович Константинов, кандидат исторических наук, член Союза журналистов России, доцент филиала Уральской академии госслужбы; Владимир Ильич Логачев, кандидат исторических наук, начальник политотдела Пермского областного военкомата (в 1980-е годы); Вадим Григорьевич Светлаков, кандидат исторических наук, архивист ГОУ ГАПО (на период 2006 г.); Михаил Григорьевич Суслов, доктор исторических наук, профессор ПГУ; Борис Всеволодович Коноплев (1919-2008), советский, партийный, государственный деятель, первый секретарь Пермского обкома КПСС (1972—88 гг.), председатель Пермского облисполкома (1964—72 гг.), почетный гражданин Пермской области (1997 г.) и др.[19].